Начало игры.

Бетани с подозрением прислушивалась к голосам из таверны, не решаясь зайти в само заведение. Хотя "Белая ворона" ещё и считалась интелегентым заведением по сравнению с тем же "Крысиным клыком", но скорее на словах, чем на деле. Особенно по вечерам. Простому люду всё равно где пить: какое место ближе туда и пойдут.

Очередной всплеск голосов, указывающий на то, что кто-то слишком весело проводит время уже почти заставил девушку развернуться и поискать более приличное место, но урчащий живот был явно против.

Вздохнув, Бетани как можно более незаметно вошла в таверну и стала озираться в поисках свободного столика. Такового не нашлось, но Бет приметила свободное место рядом со светловолосой эльфикой, заказ которой уже принимал один из официантов. Рассудив,  что эльфийка лучше пьянчуг, Бетани недолго думая нагло присела напротив и, кивнув соседке так, будто они уже давно знакомы обратилась к официанту.

- Мне полный ужин. И побыстрее.

Таверна быстро наполнялась, число потенциальных жертв увеличивалось. Тави никогда не славилась мастерской игрой в карты – знала только «простака» – однако игрокам-любителям конкуренцию составить вполне могла. А заработок шел исключительно из-за пьяных голов противников и здравомыслящей головки эльфийки.

Первым, кто зашел после Солнышка, была девушка. Тоже блондинка, и, очевидно, очень голодная блондинка. Пока она преодолевала путь от дверей «Белой вороны» до столика, Тави сопровождала ее пустым, совершенно ничего не выражающим, взглядом. Настроение, почему-то, резко упало, стоило только ступить на порог таверны. Новопришедшая блондинка села за тот же стол с эльфийкой и кивнула в ее сторону.

«Кто она? Эта женщина меня знает?», – несмотря на то, что незнакомка должна была быть примерно того же возраста, у Тави была необъяснимая привычка всех особей женского пола называть именно женщинами, – «Что-то я ее не помню..»

Еще раз окинув оценивающим взглядом блондинку, Тави все же решила спросить, натянув на лицо слегка наигранную улыбку. В конце концов, нужно создать хорошее впечатление о себе. За остальными столиками было тесно, присоединиться к ним уже не представлялось возможным. Значит, оставалось только дождаться, пока новая соседка напьется и одурачить в картах ее. С девушками, конечно, играть несколько сложнее, но нельзя сказать, что это невозможно.

– Прошу прощения, мы знакомы? – к сожалению, почти в тот же момент девушка дала свои указания официанту, и быть уверенной в том, что ее услышали, Тави не могла. Повторяться было бы глупо, а потому, решила тут же замолчать. К тому же, двери таверны снова распахнулись, а за ними показался усатый мужчина.
– Леди, не доставите ли вы старому пройдохе удовольствие, сыграв с ним партейку в "Простака"? – обращался он, очевидно, к обоим сидящим за столиком. Недолго подумав, эльфийка ответила:
– Почему бы и нет? Я в игре. Что насчет тебя? – обратиться к блондинке Тави решила на «ты», внезапно откуда-то пришла уверенность, что где-то они уже встречались. Да и раз она так кивнула, вероятно, значит.. шоу должно продолжаться, – Будешь играть?

После этого в таверну зашло еще две девушки. Одна из которых – судя по всему, тоже эльфийка, – не стала искать столик и сразу же, уверенным шагом, направилась к стойке. К ней интерес тут же пропал. А вот вошедшая почти сразу за ней, темноволосая девчонка, присела рядом, за тем же столом, моментально вписав себя в список «потенциальных жертв».

«Черт, что-то многовато девушек», – расстроилась Тави, но виду не подала, – «Если все будут пить и играть, то преград на пути к обогащению у меня не возникнет. Если же они воздержатся и играть мне придется лишь с этим сомнительного видом мужчиной.. Думаю, все пойдет крахом. Женщины..». Последнее слово она мысленно произнесла как самый настоящий мужчина, в который раз удивляющийся женской сущности.

Начало игры

Рен медленно брела по улицам Конкорда. Судя по всему, это был один из «тех» дней. Дней, когда заняться было абсолютно нечем. Кошелёк с деньгами приятно оттягивал  карман, а это значило, что в ближайшее время можно было не беспокоиться о подработке. Чего уж там. Если Аннаэль воровала только по крайней необходимости, то работала она так же. По необходимости. Изначально девушка планировала потратить так называемый «выходной» на поиски. Но эти планы были оборваны, как только вмешались высшие силы.
Один из самых коварных, изворотливых, и неистребимых врагов известных человечеству, коварно выслеживающий девушку на протяжении несколько месяцев наконец нанёс свой удар. Да-да, речь идёт о Ней. О Лени. Родившись на порядок раньше, чем большинство населяющих этот мир людей, Лень прекрасно знала слабые места всех своих подопечных. Вот и сейчас, когда проснувшись утром, Аннаэль осознала что ей абсолютно ничего не нужно делать, Лень крепко накрепко оплела несчастную девушку своими щупальцами.
«Два года безрезультатных поисков. Два. Думаю один день тут ничего не решит», именно эта мысль пронеслась в голове Рен когда она остановилась перед вывеской таверны. Искушение зайти внутрь было велико. К тому же она уже давно не наведывалась в заведения подобного рода. Ну какой будет вред, если она побалует себя разок?
Сказано – сделано. Тёплая атмосфера таверны послужила приятным контрастом ветреным улицам. В таверне было душно, шумно, прокурено, но как бы парадоксально это не звучало именно это девушке и нравилось. Возможно потому, что таверны навевали воспоминания о времени проведённом в компании разбойников. А как известно, среди людей этого калибра выпивка и азартные игры были в почёте.
Рен встала у стенки таверны и стала наблюдать за окружающими. Заказывать она пока ничего не собиралась, потому что… ну кто же днём напивается? Внимание Рен привлёк столик, за которым собралось несколько молодых девушек. Похоже, они собирались играть в карты. Нет, присоединяться к ним Аннаэль не собиралась. По крайней мере, пока. Девушка никогда не вступала в игру, не зная возможностей своих оппонентов. Что если кто-то из девушек, или вон тот мужчина, окажутся профессиональными шулерами. Так ведь и проиграть можно.
Поэтому Аннаэль пока осталась стоять в стороне, разглядывая посетителей таверны, тайно надеясь увидеть среди них хоть одно знакомое лицо.

Неподалеку возле стойки села рыжеволосая девушка. Эльфийка мельком глянула на нее, а затем снова начала изучать потертости столешницы. Вот кто-то царапал стойку ножом, а тут будто уронили свечу. Входная дверь скрипнула, но не хлопнула. Видимо, входящий или выходящий ее придержал.
Молодая гномка наконец вышла из внутренних помещений, быстрым взглядом окидывая зал. Бодрым шагом подошла к Орре и положила на стойку завернутые в довольно таки чистую тряпицу хлеб и мясо. Протянула повернутую вверх ладонь и выжидающе уставилась снизу вверх. Орра вытащила кошель из недр сумки и отсчитала четыре серебреника. Гномка быстрыми движениями пересчитала деньги, кивнула и молча удалилась в зал.
Орра развернула тряпицу, отломила еще теплого и ароматного хлеба и откусила мяса. "Хоть еда и не из дорогих, а вкус вполне приличный", - эльфийка продолжала разглядывать стойку и жевать. Она изредка чувствовала, что по ней скользят взгляды посетителей, но никто на ее спину откровенно не пялился. Дожевав свой легкий ужин и втихую, чтобы хозяева или официанты не увидели, запив его водой из фляжки, Орра достала из сумки небольшой обрывок бумаги и грифель. Покусав губу, она начала выводить на бумаге каракули и подбирать, как же лучше изображать букву "о" на картах.

До её ушей донёсся обрывок чужой беседы:
-…Я Бетани из Сола.
«Сол, Сол… Это ведь, кажется, клан Земли?»
Она отпила из высокой кружки с молоком и неторопливо накрутила на палец тонкую, оплетенную нитями косичку. Малышка Скеф как-то никогда не задумывалась о том, чтобы вступить в клан. Во-первых, она не чувствовала в себе готовности посвятить свою жизнь какому-либо Богу - исполнять его приказы, работать на его земле - всё это звучало как-то малопривлекательно. Во-вторых, выгода при таком раскладе казалась ей слишком сомнительной. Она не тяготела к комфорту, миру и стабильности, а заработать себе на хлеб, одежду и разнообразные приключения могла самостоятельно, не прибегая к участию богов. Да и нечто, возможно, внутренний голос, даже без прохождения обряда инициации подсказывало, что вопрос стоял бы как «кого выберет Скефа из Богов?», а не «кто из Богов выберет Скефу?», что несколько смущало превышавшим все нормы уровнем самодостаточности. К счастью, в этом она не признавалась даже себе.
Кроме всего прочего, в землях кланов всё неспокойнее, это видно невооруженным глазом. Такие перемены нельзя назвать хорошими, даже если ты любитель сомнительных приключений.
«Я что-то совсем отвлеклась. Я ведь размышляла о дальнейшем пути… Да, верно… Итак, леса или столица? А может быть попробовать нечто абсолютно новое?»
Она прикусила губу и, всё ещё увлечённо наматывая прядку волос на два пальца, поставила кружку на стойку. Краем глаза она следила за трактиром, глядя коротко на каждого. То на высокого светловолосого парня у стены, то на девушку у стойки, углубившуюся в странноватое для посетительницы таверны занятие (тут обычно пили, играли, дрались, пели, беседовали, ругались, соревновались, но те, кто разворачивал тут что-либо бумажное и углублялся в него вызывали мягко говоря недоумение выпивох), или игравших за столиком (что-то игра идёт медленнее беседы), или изрядно захмелевших и развеселившихся гномов, увлечённо перемывающих косточки своим знакомым, а потом, быстро, мельком, на мрачных наёмников, бесцветные плащи странников и мутные глаза попрошаек…
«Может проехаться по землям кланов? Никогда прежде не занималась этим. Вступать я в них не собираюсь, но осмотреть внимательнее-то может и стоит. Тем более, что местность у некоторых примечательна… И у меня отпуск. Проведу-ка его хоть однажды в мирном путешествии, без неприятностей, опасностей, драк и выбитых зубов. Только вот проводника у меня нет, что обидно».
Низкорослая рыжеволосая гномка, с трудом пробившаяся через высокорослых и длинноногих пограничных стражей, заслонивших пыльными плащами проход в кухни, поднесла Скефе ломоть хлеба, небольшой горшочек масла и три полоски вяленого мяса на мятом жестяном подносе. Девушка заплатила и, рассеянно проследив за тем, как быстрые, полноватые пальцы гномки пробежались по монетам, вернулась к своим размышлениям.
Вечер не блистал происшествиями и скоро малышка начала скучать. Кому-то из людей чуть не разбили нос неловко вскинутой рукой, но драка, как ни странно, не завязалась. Скефа, повернувшаяся спиной к стойке, лениво прислонившаяся к слегка тёплому, жирному дереву столешницы, задумчиво щурилась на группу мрачных мужчин, нехорошо поглядывавших на всё так же увлечённо пишущую что-то темноволосую эльфийку. Правда, непохоже было, что они собирались напасть или оскорбить её вслух.
«Какой-то скользкий тип этот мужик за крайним столиком. Никогда не любила мужчин с усами, усы это недобрый знак. И, интересно, почему же он предложил игру трём беспомощным, милым и симпатичным девушкам? В чём же причина?»
Язвительно фыркнув, не отвечая на эти риторические для неё вопросы, Скефа ещё раз оглядела соседок усатого картёжника.
«Очень миленькие. Вряд ли умеют хорошо играть. Только вот эльфийка держится уверенно, неясно только бравада это или нет... Хорошо бы это была только моя мнительность».
Она посидела недвижимо ещё с пару минут и, покончив с ужином, коротко тронула спрятанный за корсетом мешочек с деньгами, проверяя его стабильность.
«А не озаботиться ли мне тем, чтобы спеть? Тут становится скучновато. Нет, по правде уж, совсем скучно. Если не оживлю публику, так хоть освистают или подернуться, всё больше похоже на трактир…»
-Мастер гном, можно Вас на минутку? – её громкий, хорошо поставленный голос перекрыл гул трактира настолько, что хозяин его, протиравший бокалы, обернулся.
-Что тебе, девица?
-Нет ли у вас музыканта или хоть гитары на худой конец?
-А ты что, странствующий бард? – пренебрежительный, почти насмешливый тон, да и взгляд ничем не благожелательнее.
-Увольте, - она хрипловато и весело рассмеялась, словно не заметив укола, - Но кое-что я могу. Правда, не бесплатно.
-Не могу обещать ничего больше возвращения твоих денег за ужин, девица, - узкие глаза гнома явно не лучились энтузиазмом. Оно и понятно: неизвестная певичка, навязавшаяся на его шею, может, ещё и безголосая… А людей много, пару серебряников, которые он ей возможно вернёт – а может и нет – не станут причиной краха.
-По рукам, мастер гном. Осведомитесь, будьте так добры, о гитаре.
-Как только освобожусь, девица. Забот полон рот и без…- окончание его тирады, ей уже явно не предназначенной, было не разобрать – хозяин продвинулся глубже за стойку и скрылся в кухнях.
Скефа, как всегда, совершенно не обиделась и, весело допив молоко, углубилась в мысли.
«Что бы спеть такое позабористее…»

– Тави. Очень приятно, - представилась в ответ эльфийка, не добавляя при этом что-то вроде "из Тайной деревни" или "из такого-то Клана". Хотя не исключено, что Тави принадлежит к так называемым "вольным жителям", большинство из которых ведут собственное ремесло.

- Беру, - хмуро бросила Бет, мельком взглянув на усатого. Тот всё так же весело улыбался, но его глаза ничего не выражали. Вопросы девушки он видимо решил проигнорировать.
"Но зато мы, судя по всему, играем не на деньги", - постаралась она себя успокоить. Вечер явно затянулся, и пора уже было подводить его к логическому концу - ко сну. Едва ли она сейчас может позволить себе поехать обратно в Сол в такую темень. Впрочем, мало кого это останавливало, если платить за ночлег было нечем.
А домой сейчас очень хотелось - в таверне стало раздражающе шумно и атмосфера из веселой превратилась в напрягающую. "Ничего, завтра уже можно будет возвращаться в деревню", - попыталась ободрить себя Бетани, непроизвольно потянувшись рукой к деревянному тотему медведя на шее. Тот ободряюще обдал руку теплом.

[dice=3872-1936-26]

– Беру, – подала голос девушка из Сола. Стечение обстоятельств стало радовать все больше и больше. Карты были не самыми лучшими, но и не самыми худшими. Какой-то шанс выиграть все же оставался. Хотя, играют-то не на деньги.
«Что-то хорошо пошло… Хоть сейчас только начало игры, и судить еще рано, но…», – Тави еще раз оглядела свои карты, – «Черт! Надо было соглашаться играть на деньги. Было бы чем питаться ближайшую неделю»
– Саймон, – представился усатый, – Ну так и быть юная леди, уступлю вашему обаянию и эту партию мы сыграем "на интерес", но знайте, что игра без остроты разбивает мне сердце!
«Ну надо же, какой сердцеед. Непонятно лишь чего он добиться пытается: то ли кого-нибудь в постель затащить, то ли пришел за тем же, за чем и я. Лучше бы второе, не люблю усатых». Последнее время Тави сильно уставала – рано просыпалась и поздно ложилась спать – а потому в эту ночь ее тоже клонило в сон. Но доиграть партию было чуть ли не долгом. А в идеале, еще и вторую, чтобы хоть немного навариться.
– Де-е-е-е-ржи во-о-о-ора!!! – послышалось из немного отдаленной части таверны. А судя по тому, что усатый громко на эту реплику отреагировал, выронил все спрятанные карты – «Чертов мошенник!» – так еще и лицо его сделалось сразу каким-то неулыбчивым, можно было сделать вывод, что названный вор – именно этот мужчина. Тави не растерялась, несмотря на небольшую сонливость, и быстро отреагировав на зов, взяла опертую о стену деревянную палку и обхватила с ее помощью шею мошенника, величественно наступив одной ногой на стол.
– Обманывать не хорошо, голубчик, – улыбнулась Тави, – за такое наказывают.
Прижав палку прямо к горлу вора, слегка затрудняя тому дыхание, чтобы сильно не брыкался, девушка почти не оставила ему пути отступления. Разбираться подробнее, является ли этот человек вором, или простым мошенником, который испугался, что могли окликнуть его, или еще кем-нибудь, Солнышко не стала. Какая, к черту, разница, кто он такой? Это можно и потом выяснить.
«Не на картах, так на этом усатом разбогатею», – и хотя «разбогатею» звучало, пожалуй, громко, но теперь, во всяком случае, с пустыми карманами Тави точно таверну не покинет, – «Интересно, сколько за него дадут?»

>> Лечебница

Отредактировано Тави (2011-10-27 20:51:13)

Эш шел по улицам Конкорда, легонько прижимая руку к набитому сытной едой животу. Очередные довольные заказчики, получив свой меч гарпий, осчастливили измотанного дракона, само собой, достойной платой, и вдобавок к этому – мирским ужином, состоящим из мяса, вина и еще раз мяса. Видимо, господин N шепнул друзьям, что наемник охочий до всякой дичи и будет благодарен сверх меры. Так и оказалось.
После такого Эш’Бан и не думал зайти в таверну, где за маленькую заячью лапку стянут не один серебряник, а уж в Конкорде – так и не один золотой. Но доносившиеся оттуда крики привлекли его внимание, и если бы дракон мог шевелить ушами и в человеческом облике, то они непременно бы развернулись локаторами в нужную сторону.
Парень открыл дверь таверны и застал интересную картину.  Никто даже не метнул на него недовольного взгляда, заставляя закрыть тяжелую, пропахшую смолой входную дверь, дабы внутрь не задувал ветер. Все смотрели на стол, окруженный людьми. Вокруг были разбросаны игральные карты и, судя по тому, что один мужчина был захвачен юной эльфикой в не самой удобной позе, крики секундами раньше относились именно к нему. Людей тут было много, поэтому дракон не волновался насчет воцарения справедливости хотя бы сегодня – вор будет наказан по заслугам.
В этот раз Эш не встревал, а просачивался по стеночке между людьми в глубь таверны. Цепкий драконий взгляд высмотрел что-то поинтереснее начавшейся перепалки. Рыжий скрестил руки на груди и оперся плечом о стену. Он в упор беззлобно смотрел на очаровательного, даже немного слащавого на вид юношу, как и он решившего остаться не особо замеченным другим людом. Наученный горьким опытом, Эш привык, что такие люди, предпочитающие оставаться в тени, обычно либо ассассины, высматривающие жертву или ожидающие контракт, либо воры, что тоже совсем неприятно. Дракон не скрываясь наблюдал за светловолосым парнем, казавшимся внешне не старше его, стоя всего в метрах четырех и следя золотыми глазами за каждым его движением молча. Все равно дракону хотелось немного согреться здесь, чтобы не тратить на теплоту свою собственную энергию, повдыхать ароматные запахи местной стряпни и просто полюбоваться торжеством правды над неправдой.

Размышления о песнях текли медленно, благо, хозяин исполнять её просьбу совершенно не торопился. Но его можно понять, мало ли дел у гнома при таком скоплении народу?
«Не удивлюсь, если он вообще обо мне и моих причудах позабыл. Придётся напомнить, если больше получаса никто не встрепенется».
Краем глаза она видела, что мужчины всё-таки подошли и придрались к эльфийке, ушедшей в своё дело до кончиков островерхих ушек. Как бы невзначай рука наёмницы легла поудобнее на ручку боевого ножа, в то время как её по-прежнему ленивая поза не вызывала ни у кого подозрений. Разговор темноволосой и незнакомых бугаев, короткий и резковатый, больше похожий на перепалку, было сложно не расслышать.
«Так она картограф. Ну, профессия благороднее летописца, по-крайней мере. Может, у неё есть карты земель кланов? Спросить, что ли?»
– Де-е-е-е-ржи во-о-о-ора!!!
Тонкая тёмно-рыжая бровь наёмницы вскинулась, и девушка лениво перевела взгляд в сторону, откуда шёл крик. Там уже шумно вступили в замысловатый обмен любезностями два весьма нетрезвых человека и один кряжистый гном, но кричащего она так и не опознала. Краем глаза малышка Скеф уловила движение сравнительно недалеко (по меркам такого помещения, конечно) от себя.
«Разумеется, если что-то вызывает подозрения, которые очень хочется считать ложными, они непременно оправдываются,» - подумала дочь тавернщика почти в сердцах.
По весьма растерянному и «спавшему» с лица усатому мужчине (хотя, каким ещё может быть лицо человека, чьё горло хорошенько прижали деревянной палкой?) было заметно, что ситуация ему ничуть не импонирует. На столе валялись «лишние» карты. Эльфийка, взявшая «быка за рога» выглядела вполне себе воинственно. Если бы не серьёзность претензии, прозвучавшей в следующей фразе светловолосой, Скефа бы, пожалуй, рассмеялась.
«Новичок что ли? Вряд ли, зачем бы он тогда полез сразу к куче девушек? Обыграл бы пьяного или украл кошелёк у хорошенькой раззявистой вдовушки. Тогда что это? Ай-ай-ай, как непрофессионально, сударь… Не помню, когда я в последний раз дёргалась на подобный окрик. А у меня стажа-то, если задуматься, всего ничего. Спасти его, что ли, «коллегу» незадачливого?» - она наклонила голову. На деле, конечно, ничего особого усатому не грозило. Пока. Если глупостей делать не станет и рыпаться зря. Подумаешь, шулер…. Вышибала выкинет в грязь улицы, да запретит нос совать на порог «Вороны», ну да кого это останавливало? Если он ничего украсть не успел, и никто на него напрямую не укажет, передавать его в руки стражи не за что.
«Любопытно, возьмёт себя в руки или нет? Не стану лезть пока. Не нравится он мне, да и не знакомы мы. Неизвестно ещё, во что втянусь, если работаешь в такой сфере лучше зря не светиться. А вот о картах озаботиться стоит сейчас, пока эльфийка не ушла».
Рыжая легким движением соскользнула с табурета, привычным движением оттолкнув ладонью свой поднос, и отошла от стойки. Наёмница не спеша подошла к свернувшей своё бумажное рукоделие эльфийке. На её светлом лице застыло искренняя, но не чрезмерно навязчивая улыбка и всесторонне дружелюбное выражение.
-Прошу прощения, что прерываю Ваше уединение, сударыня. Я краем глаза видела Ваши труды. Я не ошибаюсь, Вы в самом деле картограф? – она не стала напирать с требованиями, зная, что многие эльфы не любят панибратства. Для определённого количества её знакомых носителей изящных остреньких ушек важно было иметь возможность увильнуть от знакомства.
Гул нарастал, и говорила малышка Скеф чуть громче обычного, звучный голос был достаточно хорошо различим. Откуда-то из-за спин людей, потихоньку начавших толпиться возле «поля боя», где «распяли жердью мошенника», слышался голос хозяина таверны, даром пытавшегося что-то разобрать в гомоне и грае, мгновенно усилившемся в несколько раз.
«Хорошо бы было купить парочку карт, пока деньги на это есть. А у частного изготовителя часто легче их приобрести, чем в лавке редкостей у ушлого любителя цены вдвое накручивать».

Эш только и знал, что держать ухо востро, ведь в таверне внезапно стало жарко, греться да следить себе за стоящим напротив него юношей. Дракон все никак не мог приучиться к тому, что такое простое, в его случае, разглядывание других людей может нервировать и неизменно, если не перестраховаться, привлекает к себе внимание.
Тем не менее, парень ничуть не удивился, когда объект его пристального созерцания обратил на него взор и, как это часто бывало, решил поинтересоваться интересом к своей персоне. Только вместо слышимых в большинстве случаев фраз вроде «Чего уставился, рыжий» или «Куда смотришь, морда хитрая», дракон услыхал вежливое обращение в свой адрес. И тут уже дракон удивился, скруглив золотые глаза, но в следующий миг снова как ни в чем не бывало почесал плечо о стену, на которую и опирался.
– Трактир, – как обычно невольно прорычав букву «р» и растянув гласные, он окинул взглядом помещение, как бы напоминая светловолосому юноше, где они. – Тут веселятся, едят, пьют, остаются на ночлег.
Не зря, ой не зря те, кто имели мало-мальскую радость наблюдать никак не желавшего очеловечиваться дракона в общении с людьми, считали его дурачком. Манера использовать в речи с «чужими» и малознакомыми только факты многих смущала, а еще больших просто раздражала. И Эш, может, и рад говорить со всеми по-другому, но у него был только один запасной вариант – толкать речи с неизменно пышными прилагательными да курчавыми оборотами. А это, в устах, казалось бы, не старца, а молодого парня, звучало еще сомнительнее, чем голые, совершенно голые слова.
– Но не обсматривают посетителей пристально.
Эш откровенно поделился своими наблюдениями. Ему часто пытались всыпать за такие откровения, не подозревая, что дракон и сильнее, и ловчее, и неприятную истину глаголет. Потому и сейчас, заглядывая в полупрозрачные, казалось, глаза новоиспеченного собеседника, он оставался спокоен, не страшась, а потому и слова его звучали беззлобно, словно он не подозрения высказывал, а интересовался днем недели мимоходом.

Сказать что день не удался в данном случае значило сказать ничего, да ещё к тому же и приукрасить.
Пять лет, подумать только, пять лет успешного мухлежа, обмана лордов и графов, великолепных афер... и будь пойманным троицей девушек! Правда тут была больше заслуга того идиота, которого угораздило беспричинно завопить. "Ес... когда отделаюсь от них обязательно найду его и отрежу язык", - мрачно подумал Неуловимый тем не менее чувствуя, что свою угрозу ему исполнить не удастся.
А эти малолетки его ещё и осуждали! Будь у него парочка бомбочек он бы им показал. Ну ничего, сейчас заговорит их и улизнет под шумок. Никто даже и не заметит.
- Милые дамы, я...
- ГДЕ ОН?!! - прогремел явно не дружелюбно настроенный голос. Если сравнивать с предыдущим оратором, то это было бы сравнение писка котёнка и рычания льва. - РАЗОЙТИСЬ ВСЕМ!
Неуловимый нервно сглотнул, когда хозяин таверны, развернув к себе стул на котором сидел мужчина, вперил в него свой действительно жуткий взгляд покрасневших от ярости глаз. "Лучше рассердить стаю гарпий, чем оторвать гнома от подсчета прибыли", - вспомнил он одну народную пословицу. Может хозяин таверны и не занимался подсчетом выручки, но менее злым он от этого не стал.
- КТО ДАЛ ТЕБЕ ПРАВО УСТРАИВАТЬ БЕСПОРЯДКИ В МОЕЙ ТАВЕРНЕ? И ЧЕГО ТЫ ТАРАЩИШЬСЯ КАК ЛЯГВА?! - гном, судя по всему, и не думал сбавить тембр голоса. - ДУМАЕШЬ, ТЫ ТУТ ОБВОРУЕШЬ МОИХ ПОСЕТИТЕЛЕЙ И ТЕБЕ ЭТО С РУК СОЙДЁТ, А?! - хозяин пододвинулся ближе к Неуловимому и, схватив того за усы, притянул его лицо к своему. - МОЯ ДОЧКА УЖЕ БЕЖИТ ЗА СТРАЖЕЙ, НО ОНА НЕ БУДЕТ ВОЗРАЖАТЬ ЕСЛИ Я ТЕБЯ НЕМНОГО "ПРИУКРАШУ" К ИХ ПРИХОДУ, НЕ ПРАВДА ЛИ? - и не дав мужчине возможности ответить, гном отвесил ему несколько крепких затрещин, разбавленных ударами кулаками и боевыми гномьими возгласами.
- Готов, - как ни в чем не бывало спокойно сказал он и с улыбкой на лице, осмотрев свою работу, насвистывая какую-то мелодию направился наверх. - Передайте его страже как только они явятся. А пока наслаждайтесь.